Доктор Сон, 2019
Прошло много лет с тех пор, как мальчик-ясновидец Дэнни Торранс пережил кошмарный сезон в отеле «Оверлук», где стал свидетелем безумия и гибели своего отца. Повзрослев, но не оправившись от детской травмы, Дэнни ведёт жизнь маргинала-алкоголика. С ним устанавливает связь другая «сияющая» девочка, Абра. Ей потребуется помощь Дэнни, чтобы не стать жертвой так называемого «Истинного Узла» — группы охотников за одарёнными детьми.
Доктор Сон смотреть онлайн
Похожие фильмы онлайн
Фильм «Доктор Сон», снятый по одноименному роману Стивена Кинга и являющийся продолжением культового «Сияния», поставил режиссер Майк Флэнеган. На его счету такие работы, как «Призраки дома на холме», «Игра Джералда» и «Уиджи». В главной роли в картине появится Юэн МакГрегор, а компанию ему составили Ребекка Фергюсон, Джейкоб Тремблей, Клифф Кёртис и др.
Сюжет расскажет про Дэнни Торренса и о том, что произошло с ним после событий «Сияния». Теперь он работает в госпитале и помогает людям, которые находятся при смерти. Именно там он неожиданно встречает девочку, которая обладает невероятными способностями. Она переворачивает жизнь Дэнни, который надеялся, что после событий в «Оверлуке» его уже ничто не сможет напугать.
— Фильм снят по одноименной книге Стивена Кинга 2013 года, а также является сиквелом к «Сиянию».
— Стивен Кинг посвятил книгу американскому рок-музыканту Уоррену Зивону.
— Юэн МакГрегор, Дэн Стивенс, Крис Эванс, Мэтт Смит и Джереми Реннер встречались с режиссером по поводу главной роли. В итоге МакГрегор получил благословение Стивена Кинга.
— В «Докторе Сне» Стивен Кинг назвал мага в честь Мистерио, злодея из комикса «Человек-паук».
Стивен Кинг: «Доктор Сон» исправил все, что мне не нравилось в «Сиянии»
Сегодня на экраны вышел фильм «Доктор Сон» (Doctor Sleep) — сиквел «Сияния» Стэнли Кубрика по роману Стивена Кинга. Писатель неоднократно говорил, что не любит экранизацию Кубрика 1980 года. Однако с выходом сиквела автор немного поменял свое мнение.
В интервью Entertainment Weekly Кинг заявил, что продолжение от Майка Флэнегана исправило все, что, по мнению писателя, было неудачным в «Сиянии».
Я люблю все работы Майка Флэнегана, к тому же, я работал с ним над «Игрой Джералда». Сценарий я читал очень внимательно, а когда закончил, то подумал: «Кажется, этот фильм искупает все, что мне когда-либо не нравилось в «Сиянии» Кубрика.
Мне не хочется вступать в спор о том, насколько на самом деле велик фильм, который снял Кубрик. Или о том, как я всё-таки отношусь к этой картине.
Скажу вот что: Майк взял мой материал и сочинил на его основе великолепную историю. Люди, которые уже посмотрели фильм, остались в восторге, как и я сам. Потому что Майку удалось каким-то образом объединить мой роман-сиквел «Доктор Сон» с фильмом «Сияние». Причем так, что выглядит все абсолютно естественно.
Сам Майк Флэнеган признался, что является большим поклонником романов Кинга и экранизации Кубрика. У режиссера был большой страх разочаровать писателя, однако он рад, что этого не произошло.
Когда фильм кончился и пошли титры, он положил руку мне на плечо и сказал: «Ты чудесно поработал». Я чуть не умер от счастья.
Он сказал мне: «Теперь, когда я посмотрел эту картину, даже фильм Кубрика мне не кажется таким уж плохим». Вот эти слова меня действительно поразили. Ведь с самого начала моя цель была в том, чтобы хоть как-то сблизить две версии этой истории. Преодолеть разрыв между «Сиянием» Кубрика и «Сиянием» Кинга.
И если у меня действительно получилось — это всё, чего я хотел, как фанат.
По сюжету прошло 40 лет с тех пор, как Дэнни Торранс (Юэн МакГрегор) провел те жуткие дни в отеле «Оверлук». В настоящий момент герой пытается сохранять внутри себя спокойствие, но все рушится, когда к нему обращается за помощью девочка Абра.
Критики назвали фильм одной из лучших адаптаций Стивена Кинга. Также зрители хвалили Ребекку Фергюсон в роли Роуз.
Больше интересных статей на Shazoo
Видео от Shazoo
«Доктор Сон»: оправданный сиквел «Сияния» с Юэном МакГрегором
В кино вышла экранизация романа Стивена Кинга «Доктор Сон», которая продолжает хрестоматийную историю «Сияния». Станислав Зельвенский — о том, почему в покушении на идеальный хоррор Кубрика нет ничего страшного.
Кроме того, Дэнни телепатически общается с девочкой Аброй (Кайлиг Карран), чье «сияние» — как назвал эту сверхъестественную чувствительность повар «Оверлука» Халлоран (Карл Ламбли), навещавший Дэнни и после своей смерти, — не менее сильное, чем у него. Тем временем по Америке рыщет компания инфернальных существ под предводительством женщины по имени Роза в шляпе (Ребекка Фергюсон), для которых детское «сияние» — питание, гарантирующее вечную жизнь.
«Доктор» как бы состоит из двух частей, и косплей Кубрика, на самом деле, является частью не только меньшей по объему, но и менее значительной. Да, адептам придется проявить немного выдержки: Флэнаган самовольно вселяется в отель «Оверлук», врубает знаменитую музыкальную тему по мотивам «Dies Irae», буквально перерисовывает по клеточкам какие‑то фрагменты и — что, наверное, пережить сложнее всего — использует похожих актеров, играющих маленького Дэнни, мудрого повара, бедняжку Вэнди, голую бабку из номера 237 и даже старину Джека (забавный факт: двойник Николсона тут — актер по имени Генри Томас, который примерно во времена «Сияния» играл главную роль в спилберговском «Инопланетянине»).
Но если поначалу это детское копирование, естественно, раздражает, то когда мы отправляемся на территорию «Сияния» повторно, экскурсия выглядит уже и более оправданной, и по-своему остроумной, а местами даже и вдохновенной. Кинг в этих сценах практически ни при чем — Флэнаган разговаривает напрямую с Кубриком, и в этой почтительности, переходящей в неслыханное нахальство, определенно что‑то есть.
Основной же массив фильма едва напоминает о предшественнике — скорее уж о вампирской классике Кэтрин Бигелоу «С приходом тьмы». Бесподобная злодейка Фергюсон в образе фолк-певицы из 70-х и ее дружки, разъезжающие в затемненных фургонах по проселочным дорогам, могли бы спеться и с хиппи-сатанистами из «Мэнди». Лучшее в «Докторе» — минус, пожалуй, эпизод за гранью фола с юным Джейкобом Тремблеем — это кочевая жизнь пожирателей «сияния», подгоняемых, как вурдалаки, вечным голодом.
Что касается нытика Дэнни, его дружбы с паранормальной девочкой (они смешно обмениваются телепатическими эсэмэсками на грифельной доске) и их общей борьбы, то эта линия как раз слабовата. Она — вполне в кинговском, впрочем, духе — приторна, слишком демонстративно лишена внутренней логики с правилами, которые придумываются у нас на глазах, и чем дальше, тем больше напоминает средний супергеройский комикс. Еще и с какой‑то грошовой моралью, от которой у Кубрика бы пошла кровь носом: сияй, мол, деточка, никого не слушай.
© Перевод. И.Л. Моничев, 2014
© Издание на русском языке AST Publishers, 2014
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
© Электронная версия книги подготовлена компанией ЛитРес (www.litres.ru)
Когда я играл, пусть и на достаточно примитивном уровне, на ритм-гитаре в группе под названием «Рок боттом римейндерз», Уоррен Зивон часто работал с нами. Уоррен любил серые футболки и фильмы вроде «Королевства пауков». Он настаивал, чтобы именно я солировал в его хите «Лондонские оборотни», которым мы всегда завершали наше шоу. Я отнекивался, говорил, что мне это не потянуть, но он упорствовал. «Потянешь, – говорил мне Уоррен. – Держись самых простых аккордов и завывай поискреннее. Но самое главное – играй, как Кит».
Мне никогда было не научиться играть, как Кит Ричардс, но я старался, а если рядом был Уоррен, подпевавший мне нота в ноту и смеявшийся до потери пульса, я неожиданно чувствовал вдохновение.
Уоррен! Этот вой – для тебя, где бы ты сейчас ни был. Мне очень не хватает тебя, дружище.
Мы достигли критической точки. Полумеры ни к чему не привели.
Из «Большой книги общества “Анонимные алкоголики”»
Если мы хотели остаться в живых, нам необходимо было избавиться от гнева. [Эта] сомнительная роскошь доступна только нормальным мужчинам и женщинам.
Из «Большой книги общества “Анонимные алкоголики”»
Если СТРАШНО, клади на все и сматывайся.
Старая поговорка анонимных алкоголиков
Во второй день декабря того года, когда в Белом доме заправлял «арахисовый фермер» из штата Джорджия[1], один из лучших курортных отелей в штате Колорадо сгорел дотла. «Оверлук» не подлежал восстановлению. После расследования главный пожарный инспектор округа Хикарилья пришел к выводу, что причиной несчастья послужила неисправность отопительного котла. Когда произошла катастрофа, отель был закрыт на зиму и на месте происшествия находились только четыре человека. Трое выжили. Зимний смотритель отеля Джек Торранс погиб во время безуспешной (хотя, безусловно, героической) попытки сбросить в котле давление, которое достигло чрезмерной величины по причине дефекта в предохранительном клапане.
В живых остались жена смотрителя и их малолетний сын. Третьим свидетелем оказался шеф-повар «Оверлука» Ричард Холлоран, который временно оставил свою сезонную работу в штате Флорида и вернулся, чтобы проведать Торрансов, поскольку, по его собственным словам, имел «веские основания» подозревать, что у семьи возникли проблемы. Оба выживших взрослых при взрыве были серьезно травмированы. Ребенок не пострадал.
По крайней мере физически.
Уэнди Торранс и ее сын получили денежную компенсацию от корпорации, которой принадлежал «Оверлук». Не бог весть какую, но достаточную, чтобы продержаться три года, пока травма позвоночника не позволяла Уэнди работать. Адвокат, с которым она консультировалась, уверял, что при желании это дело можно было раздуть, поставить жесткие условия и, вероятно, получить значительно более солидную сумму. Но она, как и сама корпорация, больше всего хотела как можно скорее забыть о страшных событиях той зимы в Колорадо. Она поправится, заявила Уэнди, и так и произошло, хотя боли в спине продолжали мучить ее до самой смерти. Изувеченные позвонки и сломанные ребра срастаются, но продолжают напоминать о себе.
Уиннифред и Дэниел Торранс некоторое время жили на среднем юге, а потом перебрались в Тампу. Иногда Дик Холлоран (тот самый, у которого ни с того ни с сего возникли «веские основания» для подозрений) приезжал навестить их из Ки-Уэста. Главным образом он стремился повидаться с Дэнни. Между ними установилась некая прочная связь.
Однажды рано утром в марте 1981 года Уэнди сама позвонила Дику и попросила срочно приехать. Дэнни, сообщила она, разбудил ее среди ночи и попросил ни в коем случае не заходить в ванную.
После чего вообще отказался разговаривать.
Он проснулся, потому что ему захотелось по-маленькому. На улице поднялся сильный ветер. Теплый ветер – во Флориде не бывало других, – но ему не нравился его шум и, как он предполагал, уже никогда не понравится. Шум ветра напоминал об «Оверлуке», где неисправный бойлер оказался наименьшей из грозивших им опасностей.
Они с матерью жили в тесной съемной квартирке на третьем этаже. Дэнни вышел из своей крохотной спальни, расположенной рядом с маминой комнатой, и пересек коридор. Ветер свирепствовал и стучал листьями засыхающей пальмы, росшей рядом с домом. Словно гремел костями скелета. Они всегда оставляли дверь ванной открытой, если только кто-то не пользовался душем или туалетом, потому что замок в ней был сломан. Но этой ночью дверь оказалась закрыта, хотя мамы там не было. Из-за повреждений лица и горла, полученных в «Оверлуке», она начала храпеть, и сейчас он мог слышать негромкое повторяющееся ухр-ухр-ухр, доносившееся из ее спальни.
Что ж, наверное, она случайно закрыла дверь, только и всего.
Впрочем, он сразу понял, что это не так (Дэнни и сам обладал обостренным чувством предвидения и интуицией), но бывают случаи, когда необходимо во всем убедиться самому. Порой нужно пойти и увидеть. Это было одно из открытий, сделанных им в номере на третьем этаже отеля «Оверлук».
Протянув руку, которая вдруг стала слишком длинной, медлительной и вялой, словно лишившейся костей, он повернул ручку и открыл дверь.
Как он и ожидал, там была женщина из номера 217. Обнаженная, она сидела на унитазе, расставив ноги с отвратительно бледными, распухшими бедрами. Ее позеленевшие груди свисали как два проколотых воздушных шарика. Пучок волос ниже живота был седым. И глаза ее были серыми, как два стальных зеркала. Она увидела его, и ее губы растянулись в усмешке.
Сразу же закрой глаза, учил его Дик Холлоран когда-то давным-давно. Если увидишь что-то плохое, закрой глаза и скажи себе, что этого нет, и когда ты их откроешь, все пропадет.
Но это не сработало в номере 217, когда ему было пять лет, и не сработает сейчас. Он был в этом уверен. Он чувствовал ее запах. Она разлагалась.
Женщина, чье имя было ему известно – ее звали миссис Масси, – поднялась, опершись на фиолетовые ступни, и протянула к нему руки. Плоть на ее руках не просто обвисла, а почти что капала на пол. Женщина улыбалась так, как улыбаются при встрече со старым другом. Или когда видят аппетитную пищу.
С почти спокойным лицом Дэнни тихо закрыл дверь и отошел от нее. Он видел, как ручка повернулась вправо… влево… снова вправо… и замерла.
Ему уже исполнилось восемь лет, и теперь он мог мыслить рационально, даже охваченный паническим страхом. Отчасти ясность мышления не покинула его еще и потому, что в глубине души он давно ожидал чего-то подобного. Хотя ему почему-то всегда казалось, что первым явится Хорас Дервент. Или, возможно, тот бармен, которого отец называл Ллойдом. Потом Дэнни понял, что ему следовало готовиться именно к встрече с миссис Масси, по той простой причине, что из всей не желавшей окончательно умирать нечисти «Оверлука» она была самой жуткой.
А потому он решился лишь приложить к двери ухо. Поначалу ничего не услышал. Затем различил едва уловимый звук.
Ногти мертвой женщины скребли по дереву.
Не чуя под собой ног, Дэнни дошел до кухни, встал на стул и пописал в раковину. Потом он разбудил маму и сказал ей не заходить в ванную, потому что там она могла увидеть нечто страшное. Когда с этим было покончено, он вернулся в постель и зарылся как можно глубже под одеяло. Ему хотелось остаться здесь навсегда и вылезать лишь для того, чтобы справить малую нужду в раковину. Он предупредил маму, и дальнейшие разговоры с ней его не интересовали.
Его мать такое уже видела. Впервые подобный ступор случился с Дэнни после того, как он зашел в номер 217 отеля «Оверлук».
– А с Диком ты будешь разговаривать?
Глядя на нее из постели, он кивнул. И мама позвонила, хотя было всего четыре часа утра.
Дик приехал позже в тот же день. Он кое-что привез с собой. Подарок.
После того как Уэнди позвонила Дику – а она позаботилась о том, чтобы сын все слышал, – Дэнни снова погрузился в сон. Хотя ему было уже восемь и он ходил в третий класс, во сне Дэнни сосал палец. У Уэнди защемило сердце. Затем она подошла к двери ванной и остановилась, глядя на нее. Ей было страшно – Дэнни напугал ее, – но хотелось в туалет, и она, уж конечно, не собиралась использовать для этой цели кухонную раковину. Представив себе, как пристраивается задницей над высокой фаянсовой емкостью (пусть никто этого не увидит), Уэнди с отвращением наморщила нос.
Она достала молоток из небольшого ящика с инструментами и крепко сжала его. Повернув ручку и открыв дверь, занесла молоток для удара. В ванной, разумеется, никого не было, но сиденье на унитазе оказалось опущено. Она никогда не оставляла его на ночь в таком положении, потому что знала: Дэнни непременно встанет ночью, а не проснувшись окончательно, даже не подумает поднять стульчак и пустит струйку прямо на него. Кроме того, в ванной стояла вонь. Тошнотворная вонь. Словно где-то в углу валялась давно сдохшая крыса.
Уэнди сделала шаг внутрь, потом другой. Краем глаза заметила какое-то движение и резко развернулась, готовая ударить молотком того,
кто притаился за дверью. Но увидела лишь собственную тень. У людей вошло в привычку смеяться над теми, кто пугается собственной тени, однако Уэнди Торранс имела на испуг полное право. После всего, через что ей пришлось пройти, она лучше, чем кто-либо другой, знала, насколько опасными могут быть тени. У теней часто оказывались очень острые зубы.
Да, здесь никого не было, но на сиденье она заметила пятно неопределенного цвета и еще одно – на шторке ванны. Сначала подумала, что это экскременты, но дерьмо редко имело подобный желто-пурпурный оттенок. Она присмотрелась к пятну ближе и разглядела в нем куски разлагавшейся плоти и кожи. Потом ей бросились в глаза такие же пятна на коврике, имевшие форму человеческих ступней. Для мужских они выглядели слишком маленькими и, если угодно, изящными.
– О Господи, – прошептала она.
Кончилось тем, что ей тоже пришлось воспользоваться кухонной раковиной.
Около полудня Уэнди удалось вытащить сына из постели. Она сумела влить в него немного супа и впихнуть половину бутерброда с арахисовым маслом, но после этого он сразу же снова улегся в кровать. Он по-прежнему с ней не разговаривал. Холлоран прибыл вскоре после пяти часов вечера за рулем своего совсем уже древнего (но содержавшегося в образцовом порядке и до блеска отполированного) красного «кадиллака». Уэнди стояла у окна, высматривая его, как когда-то высматривала своего мужа, надеясь, что Джек приедет домой в добром расположении духа. И трезвый.
Она бросилась вниз по лестнице и открыла дверь в тот самый момент, когда он собирался нажать кнопку звонка рядом с табличкой «Торранс, кв. 2А». Он распахнул объятия, и она тут же прижалась к нему, желая только одного – простоять вот так час. А лучше – два.
Но он почти сразу отпустил Уэнди – отстранил, удерживая за плечи.
– Выглядишь прекрасно, Уэнди. А как наш молодой человек? Начал разговаривать?
– Вовсе не обязательно, – возразил Дик. Его улыбка обнажила сверкающий набор новых вставных зубов. Прежние искусственные челюсти он оставил в «Оверлуке» в ту ночь, когда взорвался бойлер. Джек Торранс ударами тяжелого деревянного молотка раздробил Дику зубы, а Уэнди навсегда лишил возможности ходить не прихрамывая, но они оба знали, что на самом деле за всем этим стоял отель.
– Дэнни очень силен, Уэнди. И если захочет блокировать меня, то легко сможет сделать это. Уже не раз проверено на практике. И вообще будет лучше, если мы поговорим обычным способом. Лучше для него самого. А теперь расскажи мне, что тут у вас стряслось.